«Ночные забавы»
— А давайте поиграем во что-нибудь? — воскликнула Лиза.
— Например?
— Например, в города или в веселую корову. Ну это когда загадывают слово, а потом все вместе показывают.
— Боюсь что одной веселой коровы нам вполне хватает, — мрачно заметил Антон.
— Не поняла, — растерялась Лиза.
— Проехали… — Антон зевнул и перевернулся на другой бок.
— Есть другое предложение, — раздался вкрадчивый голос с другой стороны костра, — А не сыграть ли нам в потайное желание. А!?
— Вот с этого места и поподробнее — оживился Антон и заерзал на телогрейке.
— Эротические фантазии – плейбой поздно ночью! – продекламировала Женя и комично заохала.
— Хорошее начало Евгения, — похвалил Антон, — Как насчет стриптиза?
— Пошел ты… — беззлобно отозвалась она, — Гриш, а че за правила?
— Узнаете в процессе, так интересней будет, — пообещал Гриша, — Итак, устраивайтесь поудобнее, закройте глаза и представьте как можно более подробно ту картину, которую я вам сейчас обрисую. Готовы?
— Чур не щипаться и не пугать, — предупредила Лиза, послушно закрывая глаза руками — я готова!
— Итак… вздохнули глубоко три раза. И-и-и раз. И-и-и два. И-и-и…и не подсматривать, Женя! Три. Расслабились… как-то поздним вечером, гуляя по городу вы неожиданно забрели на незнакомую вам тихую пустынную улочку.
Низенькие дома. Темно. Наверное все спят уже или не живет тут никто. Слабый ветерок обдувает лицо…
— Стремно, — прошептала Женя.
— Вам не страшно, а любопытно, — подсказал Гриша, — На улице вы одни.
Над вами черное небо, усыпанное звездами, луны не видно. Темно и тихо… Но чу! Вдали мерцает слабый свет. Вы идете навстречу ему, он все ближе, ближе…
Старый фонарь качается у входа в небольшую лавочку. Вы нерешительно толкаете дверь и она со скрипом открывается.
Звенит колокольчик. Внутри полумрак, горят свечи, причудливые тени падают на стены. В углу лавочки — прилавок, покрытый красным сукном. За прилавком — человек. Представьте его.
Возможно он невысокого роста, лысый, в очках, в потрепанной жилетке. Или же он высокий, худощавый, со впавшими скулами, в длинном персидском халате…
Подключите свое воображение… Видя вас он вежливо улыбается и предлагает осмотреть свой товар. На прилавке несколько сосудов, разных по форме и по цвету.
Некоторые покрыты пылью, иные — трещинами… Вы с удивлением рассматриваете
надписи на них: богатство, власть, слава, семейное счастье, сила… В моей лавке, — поясняет хозяин, — ты можешь приобрести все, что угодно. За вполне умеренную плату. Согласись, это справедливо: чтобы получить что-то, надо что-то отдать.
Мой товар высшего качества, он уникален, неповторим. Такого предложения тебе никогда больше никто не сделает. Не спеши, подумай, что ты хочешь больше всего, желание может быть только одно…
— Я хочу, — прошептала Женя, — стать знаменитой…
— Отличное желание, — похвалил Гриша-лавочник, — Кем ты хочешь стать: актрисой, политическим лидером, спортсменкой, моделью, писательницей?
— Не знаю, — растерялась Женя, — чтоб меня все знали, любили…
— Не волнуйся, — успокоил ее Гриша, — как первому клиенту, я делаю тебе подарок, — кем стать ты выберешь сама. Потом. За твое желание я возьму у тебя… твоего ребенка. Тебе
некогда будет его воспитывать, ты постоянно будешь на гастролях, турне. Зачем он тебе, а ты ему? Людская слава требует большой отдачи… Ну что, по рукам?
— Легко, — облегченно выдохнула Женя, — у меня и ребенка то нет, и отдавать нечего.
— И не будет, — пообещал Гриша, — кто следующий?
— Наверное я, — отозвалась Лиза, — Только я не такая дура, как Женька. Женщине без детей туго жить. Материнский инстинкт неистребим.
— Ха-ха — неуверенно хохотнула Женя.
— Недавно писали, — продолжала вбивать гвозди в гроб подруги Лиза, — про одну актрису. С телевизора постоянно улыбается, а когда про свою личную жизнь — чуть не плачет: детишек она иметь не может — ей и жизнь не в кайф. Говорит, хоть усыновлю кого…
— И что же ты желаешь, рассудительное создание?
— Я считаю, что надо жить не для себя, а для других. Творить добро — вот призвание человека!
— Весьма похвально, — заметил Гриша, — то есть мы отвергаем личное счастье? Я так понял?
— Ну, личное счастье — тоже может быть. Только для меня оно не такое животное, как у Женьки. Для меня оно романтичное и возвышенное. Для меня это — любовь, единение душ, союз до гробовой доски. Понимаете?
— Отлично понимаю, может на этом и остановимся, — предложил
Гриша, — по-моему неплохо. Ну а с помощью ближним, это я полагаю, ты и
без меня справишься, факультативно, так сказать.
— И что я должна отдать за любовь? — с трепетом в голосе произнесла Лиза.
— Секс. Да, да. Именно секс, — повторил Гриша, глядя на изумленное лицо
Лизы, — Это то, что нужно. Справедливо, согласись. Ты же попросила не что-то там, а ого-го – возвышенную любовь. Оно того стоит.
— Ладно, оно того стоит, — решительно произнесла Лиза, — Разберемся как-нибудь.
— Ага, конечно разберетесь, — подтвердил Гриша, — как-нибудь. Что скажешь ты, Антон?
— Я уже понял, куда ты клонишь. И более того, я понял, кто ты такой, в смысле, кто лавочник.
— Неужели? И что с того? Будем что-нибудь заказывать? Твоя воля, ум, сердце при тебе, все честно, ты не находишь?
— Ну ладно. Щас я тебе загадаю, — Антон злобно усмехнулся, — Хочу… хочу… стать Богом!
Ой… Нет.
— Почему? – вежливо поинтересовался Гриша, — могу устроить. Правда это станет тебе
в копеечку.
— Хрен тебе! Не дождешься. Мировую историю проходили. Знаем некоторые подробности. К тому же я не знаю, что такое быть богом. Может перспективы и не радужные.
— Разумно. Один-ноль, ты ведешь.
— Я вот чего хочу, — задумчиво произнес Антон, — Жизнь я проживу и сам. Как получится. А вот после смерти…
Не то, чтобы что-то конкретное. Я хотел бы стать…
— А ты на уровне ощущений, — подсказал Гриша, — я понятливый.
— Светом! — выдал Антон и щелкнул пальцами, — Точно! Я хочу стать светом. Чтобы все вокруг озарять! Чтобы лететь! Чтобы только мир, покой и свет!
— Браво Антон! — Гриша снял воображаемую шляпу, — Редкий товар, редкий покупатель. Я думаю даже уступить в цене. Ты мне понравился. Как на счет инвалидности?
— Даже не думай!
— Ранняя смерть родителей? Тоже нет? А с тобой трудно. Рискну предложить вот что, хотя это ничтожно мало — ты больше никогда не будешь ходить в походы.
— В смысле?
— В прямом. Походы, горы, палатки — больше ты этого не увидишь.
— Что и на природе мне не бывать больше?
— Почему? Бывай. Даже можешь на пикники ходить, но не в походы.
— А если случайно пойду?
— Не пойдешь, — успокоил его Гриша, — верь мне, этого просто не случится.
— Потому что я стану инвалидом? — подозрительно осведомился Антон.
— Да что ты привязался с этим инвалидом. Ну, скажем, не пригласят тебя больше в походы, не дозвонятся к тебе или сам не захочешь. Слушай, что я с тобой вожусь тут? Совсем обнаглел. Давай — по рукам или нет?
— По рукам! — Антон засмеялся и откинулся на телогрейку. Некоторое время все молчали, смотрели на небо, думали о своем… Молчание нарушила Лиза.
— Мальчики, чего-то костер не горит, замерзаем, — робко произнесла она. Антон с Гришей взяли топор и пошли в лес рубить дрова…
— А все-таки я тебя сделал, согласись, — заметил Антон, присаживаясь на поваленное дерево.
— Думаешь? — ехидно улыбнулся Гриша
— Стоп! Ну-ка ну-ка…
— Не нукай. Ты у нас на физмате учишься, не так ли?
— Ну?
— Скажи мне студент, из чего состоит все вокруг?
— Из чего — из чего, из этих… из молекул.
— Молодец, а молекулы?
— Из атомов.
— А еще делим и получаем…
— Фотон… Это что же…
— Это мой милый чистый свет, которым ты хотел являться и которым является все вокруг — и ты, и я, и топор, и даже Женька. Так что все честно — твое желание выполнено и даже с прижизненной гарантией. Вот так…
— Сука ты Гриша! — тоскливо протянул Антон.
— Всегда к твоим услугам, родной. Нам в тусовке тебя будет не хватать, — он взвалил на плечо бревно и пошел на слабый свет костра.
Автор: Александр Гулый
